Беседа.
Сегодня говорили с Богом. Он пришел, когда я сидел на дне траншеи и воспринимал всем своим телом, через землю, плотный артобстрел. Близкие разрывы были весомыми аргументами Его утверждения, что я со товарищи — прах земной. Соглашаясь, я все же напоминал, что и самый мелкий камень, попав в обувь, сотрёт ногу в кровь.
— Камень, — подчеркивал Творец.
— Сомневаешься во мне? — усмехался я.
Снаряд взорвался где-то прям совсем рядом, швырнув на меня комья земли.
— Так себе довод, — усмехнувшись, я стряхнул с себя пыль.
И тут Он разом напомнил мне о семье. Разделяющее нас огромное пространство, моментально сжалось, и сидя на дне своей траншеи, навалившись спиной на ее переднюю крутость, я одновременно находился у себя дома. Я увидел свой дом, ограду, жену в огороде и сына, помогающего ей. Я явственно видел крыльцо, на котором нежилась наша кошка Кнопка. Физически, вплоть до полного запаха, ощутил свое присутствие рядом с ними. Кошка, насторожив уши, подняла голову и посмотрела в мою сторону. Одновременно и жена перестала полоть траву, устало разогнулась и посмотрела мне в глаза. Я замер. Невыразимое словами чувство захлестнуло грудь и где-то там, глубоко, шевельнулась забытая душа.
— Ты же хочешь вернуться к ним. — сказал очевидное Бог.
— Да, — не стал отпираться я.
— Тогда почему ты до сих пор не с ними?
— Ты же знаешь. Потому что хочу, чтоб они и дальше могли спокойно полоть землю. А мой сын — играть с друзьями, которые идут к нему в гости. Так что я в нужном месте. Я тот самый мелкий камень, который помешает злой ноге дойти до моих родных. Не уйду.
Дом исчез. Я вновь оказался на дне своего стрелкового окопа. Напротив меня, вместо семьи, была стена земли. Далёкий разрыв и с неё, к моим ногам, упал комок земли, рассыпавшись от удара.
— Ты прах, — ещё раз напомнил мне Собеседник.
— Я — прах, — повторил я, выгребая пальцами из под комка земли целый патрон, — Но я очень опасный прах.
Дунув, я очистил патрон от пыли и положил его в карман, к таким же патронам. Взрывы прекратились. Оглядевшись, я увидел своих товарищей, стряхивающих с себя землю и проверяющих оружие. В наступившей звонкой тишине резко прозвучал звук коптера, взлетающего где-то позади наших позиций. «Глаза» быстро поднимались вверх, чтобы вскрыть возможную атаку.
— Идут! — пролетела по стрелковым окопам команда.
Быстро достав из ниши треногу ПТУР, я установил ее в стрелковую ячейку. Приняв от напарника ракету, ввел ее в пазы треноги и движением руки вперёд, поставил на место. Прильнув к прицелу, я опять ощутил молчаливое присутствие Собеседника. Он присутствовал незримой частью Бытия, со скорбью взирающий на дела своих созданий.
— У меня к Тебе теперь одна просьба, — кажется я сказал это вслух, ибо товарищ внимательно посмотрел на меня, — Не мешай нам и не помогай им. Дальше мы сами. Оставь наше нам.
....
Где-то далеко за Уралом, пегая кошка положила голову на лапы и, глубоко вздохнув, заснула в прохладе крыльца.
(с)
Как же невыносимо жить в современном социуме… Особенно в крупных мегаполисах, впрочем, наверное сейчас и на всей остальной части бывшего СССР, чтобы выжить в государстве недокапитализма, надо иметь железные нервы, стальные яйца, много денег и хорошие знания практически во всех областях, поскольку политика государства такова, что лохотрон подстерегает на каждом шагу.
